Драконовы сны - Страница 2

– Ах ты!..

Уха мальчишки он всё же не выпустил. Дракончик выгнул шею и подобрался для повторного броска.

И в этот миг Сорока ухватил его за хвост!

Пыль взметнулась столбом и Телли взвыл, бессильный что-либо предпринять. Зеваки попрыгали с телег и теперь наседали друг на дружку, силясь разглядеть происходящее, а на помощь стражнику уже спешил второй – высокий и худой как щепка, видимо, тот самый Ульрих, за которым посылали. «Подминай, подминай его!» – шумели вокруг. Наконец, Сорока встал, держа гадёныша за шею и за хвост. Дракончик извивался и шипел, раздувая бока, когти его бессильно царапали толстую кожу нагрудника.

– Куд… куды его? – пропыхтел Сорока.

– В караулку, – Клаас мотнул головой. Потянул пленника за ухо. – Шагай, чтоб тебя… Ну!

Телли волей-неволей пришлось идти следом.

«Знаем мы таких…» исправление форматирования некоторых стихов. – мрачно размышлял Клаас, потирая укушенную задницу. – «Как пакостить, так первые, а как споймаешь их, так безобиднее ужей…»

Ульрих зашёл Клаасу в тыл и присвистнул.

– Эва! – он поскрёб под своей суконной шапочкой, – Ну ты скажи, какой гадёныш – всю говядину тебе прокусил! Слышь, Клаас, а он часом, не того… не ядовитый, а?

– Ты эта… думай, что плетёшь! – внутренне холодея, рявкнул Клаас. – Он тута уж которую неделю ошивается, нешто с ядовитой гадиной его кто в город бы пустил? – он прислушался к своим ощущениям и уже увереннее заявил: – Не, нету яду.

– Точно, точно, – поддержал его Сорока, на всякий случай всё же остраняя от себя вертлявую драконью башку. – Откудова в ём яду взяться? Дракон ведь, он ведь кто? Большушша яшшерица, и всё! А у яшшериц яду нету, энто кажному известно…

Приободрившись, Клаас с новой силой дёрнул парня за ухо и зашагал дальше.

«Чёрт, ну и денек!» – Эй, уважаемый, – окликнули вдруг его сзади.

Стражник обернулся и с неудовольствием смерил взглядом подошедшего. Нахмурился.

– Куды прёшь! – рявкнул он. – В очередь, курвин сын!

– Полегче, почтенный, – тот даже бровью не повел. – Полегче… Скажи-ка лучше, ворота городские здесь?

– Здесь, коль не видишь… – пробурчал Клаас.

– Видеть-то вижу, – усмехнулся тот, – да пройти никак не удается, всё толкотня да беготня… А вы мальчонку, стало быть, поймали?

– Ну поймали.

– В караулку ведёшь?

– Ну веду.

Прохожий пригладил пятернёй взъерошенные волосы.

– За что?

– А тебе что за дело? – бросил стражник вроде безразлично, но выцветшие, с жилкой лопнувших сосудов глаза его уже тревожно шарили по угловатой фигуре рыжего пришельца («Где? Где? Где?»), отыскивая меч.

Меча не было.

Был нож за поясом. Был чёрный, в тоненьких прожилках посох. Была котомка за плечами, башмаки, одежда…

Не было меча.

И в то же время Клаас почему-то был уверен, что пришелец вооружён. Уж больно нагло, больно вольно он держался для простолюдина – не лебезил, от окрика не бегал, взятку тоже, вроде бы, совать не собирался… Патлатый, рыжий, шрамы на виске и на руке. Штаны, рубашка, башмаки, заплатка на локте… Не рыцарь, нет. И всяко – не наёмник. Но эта поза – стойка, руки, голова, нога, согнутая в колене – сейчас метнется вбок и… (Есть, есть у него оружие!). Шалишь, брат, нас не проведёшь! Встречались нам и такие. Беззлобный, пока на него не наступишь. Не уж, но гадюка, ужалит – умрёшь.

Клаас поднял взгляд и вздрогнул, встретившись с синими глазами незнакомца. Тьфу, что за чёрт… Разбойник, что ли?

Тот между тем окинул взглядом белую, в заплатах серой кладки городскую стену, покосился на ближнюю башню и вновь повернулся к воротам. Суматоха там уже улеглась, дракошку утащили. Телеги потихоньку двинулись вперёд. Костлявый белобрысый Ульрих встал в воротах, собирая пошлину. Кто-то подбирал упавшие мешки. Мальчишка в свою очередь тоже исподлобья разглядывал странника.

– Так в чём мальчонка провинился-то? – опять спросил тот.

«Горец!» – внезапно осенило стражника, и он невольно чуть ослабил хватку, словно бы и впрямь вдруг углядел в его прищуренных глазах холодный блеск змеиной чешуи.

– Провинился, и всё, – буркнул он. – Проходи, не задерживай.

– Так-таки и не отпустишь?

– Нет.

– А может, сговоримся?

Телли благоразумно помалкивал, немного озадаченный. Стражник нахмурился.

– А чего нам обговаривать?

– Да так, – пожал плечами тот. Переложил посох из ладони в ладонь и сбросил с плеч котомку. – За вход в город ведь платить полагается?

– Ну полагается.

Странник дёрнул завязки мешка. Клаас про себя решил, что ни за какие деньги он сопляка не отпустит. Вот из упрямства – не отпустит и всё. А то если каждый встречный…

Мешок распахнулся, явив на свет бутылочное горлышко, а вслед за этим и саму бутылку. Жидкость внутри была мутновато-белёсой. Одна рука у стражника была занята, пришелец сам выдернул пробку и протянул бутылку Клаасу. Тот недоверчиво принюхался и крякнул, уловив знакомый, сильный и приторный дух, от которого все мысли о деньгах улетучились в одно мгновенье.

Шнапстойфель!

Клаас прикинул бутылку на вес. Чуть ли не четыре мерки водки…

Содержимое бутылки стоило по меньшей мере десяти входных обозных пошлин.

Вернуть её обратно у стражника рука не поднялась.

– Так как? – пришелец поднял бровь. – Отпустишь?

– Ну… э-ээ… мальчишку. Без дракошки!

– Без него, – кивнул тот.

– Лады. Забирай.

Бутылка перешла из рук в руки, Телли почувствовал, как пальцы стражника разжались, шагнул и замер, потирая багровое ухо. Глянул на своего нежданного освободителя и опустил глаза.

– Без Рика не уйду, – угрюмо буркнул он.