Драконовы сны - Страница 188

188

Неясный шорох в темноте заставил всех вскочить, а Хансена – умолкнуть. Жуга от неожиданности поскользнулся, сел в ручей и выругался.

– Аш'дук агриш, – тихонько пропищали из темноты. – Аш'дук лик-лик. Аш'дук зилиб'ар мирза-мирза? М?

– Чёрт меня подери, – пробормотал Хансен. – Чёрт меня подери…

Мохнатое тельце медленно, на четвереньках выползло из темноты. Блеснули чёрные прищуренные любопытные глаза. Веки моргали часто-часто. На лбу пришельца багровела огромная шишка. Скафен замер, оглядел по очереди всех троих и оскалился, что наверное должно было обозначать улыбку. Вновь полились шипящие и щёлкающие звуки.

– Орге, что он говорит?

– Белиберду, – угрюмо бросил гном. – Я разбираю только, что Ашедук им вроде бы как обещал еду. И говорит, что Ашедук хороший. Хороший-хороший… Тьфу, дерьмо какое. Остального я не понял.

– Агриз-агриз, – понимающе закивало существо и протянуло руку. – М?

Орге повернулся к травнику.

– Дай ему чего-нибудь зажрать. Быть может, он покажет нам дорогу.

– Чёрт меня подери, – бормотал Хансен. – Чёрт меня дери…

***

– Она была там. Она всё время была там. Я всё не мог взять в толк, с чего это мне вдруг взбрело в башку лезть под землю, а она влекла меня, она не только управляла нами, но сама нуждалась в нашей помощи. Я как-то позабыл о том, что Рик был должен полететь. Но даже если б я задумался об этом, мне и в голову бы не пришло, что это значит!

Ашедук… Он больше повредил себе, чем нам, когда украл мой меч и АэнАрду. Он был Охотником, Ночным Охотником, его фигура двигалась по чёрным клеткам. Он шёл на перехват. А я не знал, что то, что мы делаем – это отвлекающий манёвр… Герта так и сказала тогда: «отвлекающий манёвр», как будто это целая армия была, а не один трахнутый гном, страдающий от мании величия. Но мы могли и опоздать. О, да, ещё как могли! Ведь он уже сколачивал свою армию, собирал своих чёртовых пешек. И когда мы догнали его, я не знал, чего мне опасаться – моего меча или эльфийской АэнАрды. А оказалось, опасаться надо было совсем другого… И совсем даже за других.

А она была там всё это время, в моём кармане. Я совсем про неё забыл.

Ты только не молчи. Ну почему же ты молчишь? Смотришь на меня и ничего не говоришь. А впрочем, не надо говорить, если не хочешь. Ты только слушай.

Ты ведь слушаешь?

Слушаешь…

***

– Имир… – гном ошарашено окинул взглядом серую толпу. – Я и не думал, что их столько!

– Что верно, то верно, – хмыкнул Жуга, – наш Ашедук умеет убеждать.

– Аш'дук агриш, – заслышав имя Ашедука, тут же пискнул их нежданный проводник и посмотрел на них снизу верх голодными глазами.

Серая толпа подземных обитателей негромко перешёптывалась и переступала. Звук напоминал осенний листопад в лесу. Зрелище тоже было ничего себе – казалось, будто на пол брошена огромная, расшитая блестящими глазами-бусинами, дышащая серая шкура. Огромный зал был освещён почти уже разрушенной системой из зеркал под потолком, светящимися красками и плесенью, грибами, ползающими и летающими тут и там жуками-светляками. Слева был обрыв, зиявший непроглядной чернотой. На другой стороне разлома серебристые потёки плесени спускались чуть пониже, но и там они тоже терялись в темноте.

Их проводник задёргал Орге за рукав и указал наверх. Толпа вдруг зашумела громче. Все трое задрали головы.

По длинным стёршимся ступенькам медленно спускался Ашедук. А впрочем, нет, уже не Ашедук, – поправил себя травник. По лестнице спускался Тордион, сын Лаутира, Государь… Государь…

Государь… кого?

– Ну, что предложишь? – не сводя с него глаз, спросил Жуга у маленького гнома. Орге хмыкнул.

– Перебьём их всех.

– А если у них мирные намерения?

– Тогда извинимся… Потом.

Ашедук наконец спустился, постоял, неторопливо оглядел всех троих и задержал свой взгляд на Орге. Хмыкнул. За поясом дварага был топор, из-за спины торчала рукоять меча.

– Значит, всё-таки ты выжил, – сказал он. – Должно быть, я старею. Раньше мне рука не изменяла.

Лицо маленького гнома полыхнуло красным.

– Ты подлец, Ашедук! – он сплюнул ему под ноги. – Предатель и подлец! Кровь человека говорит в тебе, предательская кровь! Бери топор и бейся, если ты мужчина. Клянусь Имиром, я отомщу тебе за свой позор и за твоё предательство!

Ашедук равнодушно пожал плечами.

– Не дело Государя принимать вызовы всяких выскочек. Если это объявление войны, то собирай войска и приходи.

– Что ты задумал, Ашедук? – вступил в разговор Жуга. – Зачем ты обокрал нас? Чтобы стать царём у муравьёв? – он обвёл рукой пещеру. – Вот это твоя цель? Вот этого ты хотел?

– Ты не понимаешь. Это только сервы. Слуги. Воины. Там, в глубине, – он указал на пропасть, – путь в другую, новую страну. Вам, глупым невдомёк, что и колено Хиши раскололось. Сильные ушли туда. Там травы, там течёт вода, и пасутся мускусные быки. Там небо светится без солнца. Этот мир ждёт своего завоевателя. С твоим мечом я покорю его, а с моими знаниями добьюсь процветания.

– Ты принесёшь раздор. Войну.

– Война – последний довод королей, – ухмыльнулся Ашедук.

Жуга помедлил. На скулах его заходили желваки.

– Отдай мне Квэндум, – наконец сказал он. – Отдай мне АэнАрду. Только АэнАрду. Не Ксиал. Не меч. Только её.

Короткое мгновение гном, казалось, колебался. Затем стащил с плеча заплечный мешок и швырнул его травнику.

– На, забери свою дурацкую игрушку, – сказал он. – Она мне всё равно была без пользы. Может быть, тебе она послужит лучше. Знаешь, Лис, а ты мне чем-то даже нравился. До той поры, пока не обменял мой нож на какую-то гнилую железяку. Хочу дать тебе совет. Никогда не оскорбляй дварага неуважением к его подаркам, а тем более – к оружию.

188